успех на стороне активных!

" Истинная религия."

  • Рики Тики Тави . "Циничные рассказы" 16+

Валентина работала официанткой в кафе. В самом обычном кафе, где меню было написано мелом на черных досках, еду подавали незатейливую, вкусную, гости были самые разнообразные, но в основном прогрессивная молодёжь, одетая в серые дизайнерские одежды, стоимостью как вся Валентинина зарплата за год. Валентина хотела во всем на них походить, но, приехав из далёкого городка, пока ни интеллектом, ни доходом приблизиться к ним не могла. Но она старалась: читала оставленные ими книги, подслушивала разговоры и воспитывала в себе личность.

Однажды в кафе зашла компания людей, среди которых выделялась девушка с третьим глазом, нарисованным на лбу, в просторном и воздушном, как у Пугачевой на пике карьеры, балахоне, с позванивающими медными браслетами на обеих ногах и руках (и даже на голове), причесанная на прямой пробор - и вся такая неземная, что казалось: она не оставляет после себя отходов жизнедеятельности. Девушка вела умный разговор о вечности, о жестокости этого мира, духовном просветлении и вегетарианстве в самом жёстком его проявлении, а именно отказе от всего животного. Валентину эта девушка поразила в самое её валентинино провинциальное сердце. На вопрос, что она будет заказывать, девушка, слабо улыбнувшись, попросила нарезанную морковку и сухарики. На предложение взять сухарики с ароматом бекона, она, посмотрев Валентине прямо в душу, ответила, что трупы не ест.

Валентину это потрясло. Дело было даже не в том, что старый просроченный хлеб с химическим запахом мяса она обозвала трупом, а в том, с каким достоинством она это произнесла. "Благодарю, я ТРУПЫ не ем"… Слово «трупы» было выделено ударением и взглядом, в котором Валентина прочитала такое беспредельное неуважение конкретно к ней, Валентине, что Валентина прямо сразу, вот прямо сейчас мгновенно прониклась этой вегетарианской религией. Её аж замутило при воспоминании о сухариках с беконом, которые она представила мирно пасущимися на бескрайних альпийских лугах, и которые кровоточили, когда их пережёвывали крепкие белоснежные зубы посетителей. Подойдя к менеджеру и сославшись на недомогание, Валентина отпросилась с работы и весь оставшийся вечер размышляла о вечном, растительном и третьем глазе. В интернете она прочла увлекательную статью о вегетарианстве и сыроедении, просмотрела страшные картинки с бедными коровами с дырками в боку, с ужасом узнала страшную правду об убиенных во имя еды свиньях, баранах и утках - и ей стало так их жаль, что она прорыдала в подушку почти до утра, и, высморкавшись в пододеяльник, решила, что отныне и во веки веков она станет вегетарианкой. Собираясь позавтракать, Валентина открыла холодильник и увидела там творог, яйца, колбасу и накануне приготовленную курицу в дрожащем желе. Холодильник показался ей могильником; с треском его захлопнув, она напилась воды прямо из-под крана. По дороге на работу она купила яблоко, морковку и банан, и, чувствуя себя просветленной, схрумкала их в метро. Ощущая себя лёгкой как бабочка, ловко обходя лужи, Валентина вприпрыжку прискакала на работу. На вопрос подруги о причине её приподнятого настроения она мудро улыбнулась и постучала себя по тому месту на лбу, где, по её мнению, должен был находиться третий глаз.

Народу в кафе было немного, и все, как назло, заказывали исключительно куски тел убитых где-то там, может прямо в подсобке, несчастных животных. Валентина, в силу обретения новой религии, обслуживать таких людей не могла себя заставить, и поэтому подсылала к ним недоумевающих подруг. Не заработав до самого вечера ровным счетом ничего, Валентина поняла, что это испытание. Погрызя выпрошенные на кухне пучки шпината, петрушки и странной синей травы, Валентина помолилась на висевшую на стене декоративную связку чеснока и с громко урчащим от голода животом и гордостью за себя закончила в новом статусе первый рабочий день.

Приобретя по дороге овощей, фруктов и сухофруктов, Валентина не смогла сдержаться и сгрызла кочан капусты прямо подле овощной палатки, этим поступком одновременно отпугивая и заинтересовывая покупателей. Придя домой, она обвязала нос (чтобы не слышать запах), надела черные очки (чтобы не видеть то, что издаёт запах) и, задержав дыхание, открыла дверь могильника. Стараясь не смотреть на лежащую на полках расчленёнку, она одним махом сгребла всё в пакет, туго завязала и выставила на лестничную площадку.

Спала Валентина плохо, и среди ночи проснулась от того что её новая религия подверглась испытаниям со стороны желудка, который монотонно гудел и требовал жертвоприношений. Кое-как дотерпев до утра, Валентина напилась кофе с редиской и уже не так радостно, как в день обретения новой религии, поплелась на работу. Она уже не была столь разборчива в обслуживании клиентов, и, разнося бифштексы, крылья и ноги, даже пару раз сглотнула слюну. Насобирав чаевые от ненавистных ей мясоедов, Валентина зашла в овощной, основательно закупилась, вопрос продавщицы, сколько у неё лошадей, она гордо проигнорировала. Придя домой и плотно поужинав, Валентина вытащила оставшиеся в зубах щепки петрушки и стала отходить ко сну.

Проснулась она около трёх часов от того, что рассосала большой палец до крови. Больше уснуть ей не удалось; Валентина ворочалась, в её затуманенном третьим глазом мозгу сами собой, против её воли, рождались картинки с пастбищ, где вместо коров гуляли аппетитные куски мяса, истекая жирком, перченые и под соусом с белыми грибами. Около пяти утра неведомая сила подняла Валентину с кровати, и, выставив перед собой руки со скрюченными от голода пальцами, как вампир, восставший из гроба, Валентина тихо открыла дверь, вышла в коридор и невидящим взглядом уставилась на пакет с находящимися в нем мясопродуктами. Любившая за всеми подсматривать соседка по площадке потом с удовольствием всем рассказывала, как застала Валентину тупо покачивающейся возле мусорного пакета, облизывающей губы и что-то бормочущей. Сама Валентина этого своего поступка утром не вспомнила, она вообще ничего не помнила, она хотела только есть.

Уничтожив все оставшееся в квартире сено, голодная, невыспавшаяся, с темными кругами под глазами и в платке на голове, мрачная как грозовая туча, Валентина вышла на улицу. Лишенный столь необходимых питательных веществ и эндорфинов организм впал в депрессию - Валентина с ненавистью посмотрела на солнышко, пнула бездомную кошку, которую всегда подкармливала, обругала водителя автобуса - в общем, вела себя как большинство женщин, которые слушают в одиночку Стаса Михайлова. На вопрос подруг, что случилось, Валентина зло произнесла слово на букву "о", которое включало в себя ещё букву "т", твёрдый знак, "е" и "б" и заканчивалось на "ись", и, оставив изумленных и обиженных подруг у кассы, отправилась принимать заказы у только что вошедших гостей.

Подойдя поближе, Валентина с удивлением узнала девушку с третьим глазом, перевернувшую ее жизнь. На этот раз вегетарианская Мессия выглядела совсем иначе, никакого третьего глаза, хны, прямых проборов и бронзовых браслетов, никаких просторных балахонов и сандалий. На Валентину взглянула холодная снежная королева в белой блузе и в деловом костюме и не разжимая губ приказала: «Кролик в горчичном соусе». Сначала Валентина решила, что ослышалась. "Ну, че тупим? - королева нетерпеливо топнула ножкой. - Русский второй? Кролик в соусе!!" Валентина почувствовала, что тщательно созданный ею за три дня мир рушится. С трудом проворачивая шестеренки в черепной коробке, она машинально записала заказ в блокнотик… потом в её голове что-то щелкнуло, и Валентина, внезапно подавшись к оторопевшим от неожиданности гостям и присвистывая от голода и ненависти, зашипела прямо им в лицо: "Что???? Ты??? Это ты кролика захотела??? Кролика, который любил, хотел жить и радоваться солнцу, вот именно этого кролика тебе захотелось???? Да!????»

Валентина развернулась к соседнему столу и встретилась взглядом с совершенно обалдевшим от всего увиденного мужиком, который до начала инцидента мирно и тихо жевал только что принесенный обед. С размаху опустив пятерню в его тарелку, Валентина схватила сочный стейк и, совершив обратный поворот, с куском мяса в руках коленями запрыгнула на стол. Потрясая фирменным блюдом повара за три двести, обезумевшая официантка закричала: "Нате! Жрите! Ненавижу!!!! Убийцы!!!!" Фантастически вкусный запах ударил ей в ноздри и, прижав кусок мяса к груди, Валентина, зарыдав, и словно в киноэпопее про зомби, оскалила рот и впилась зубами в сочный кусок трупа прожарки медиум. Худая, с провалившимися глазами и темными кругами под ними, со струйкой крови, стекающей по подбородку, Валентина была живым воплощением ужасов общепита. Вгрызаясь в горячее, истекающее кровью и специями мясо, она по звериному рычала и закидывая голову вверх злобно хохотала после каждого проглоченного куска.

Доедала Валентина уже в карете скорой помощи, где довольные санитары делали на её фоне селфи. Набрав 3 миллиона просмотров на ютубе, Валентина была приглашена на передачу о здоровье, где под бурные аплодисменты специально нанятой радостной массовки и видеоряд, снятый санитарами, рассказала всей стране о вреде травоедения. Официанткой Валентина больше не работала, а устроилась на частный мясокомбинат, где была абсолютно счастлива, собственноручно забивая свиней большой чугунной кувалдой.