успех на стороне активных!

Макароны

  • Рики Тики Тави . "Циничные рассказы" 16+

Нина заварила чай. Мама уже спала, но Нина все равно поставила на стол две чашки. Так ей казалось, что она не одна. Сделала бутерброд с маслом и мёдом и грустно улыбнулась пустующему стулу напротив. Небольшого роста, пухленькая, она была маленьким незаметным существом. Скромная и милая Нина была добра к кошкам, людям и собакам. Увы, человечество не спешило отвечать Нине взаимностью, и девушке приходилось довольствоваться обществом беспризорной дворняги, подобранной зимой на обочине и двух котов, пришедших - не без помощи человеческой биомассы – один за другим к дверям Нининой квартиры. Нине очень хотелось быть с кем-то ещё, но этот кто-то видимо не знал о Нинином существовании. Поэтому, обложившись котами, сопевшими ей в уши с обоих сторон и собакой, преданно смотревшей в глаза, Нина включила дешевенький компьютер и набрала в поисковике страшное слово "знакомства". Из всего списка непристойных предложений Нина выбрала одно, подкупившее своей непосредственностью. Вениамин - так представился её собеседник - очень любил макароны, и эта информация невесть почему запала в нежное Нинино сердце. На многочисленных фотографиях рассмотреть Вениамина как следует не представлялось возможным, поскольку изображён он был исключительно на фоне громоздких памятников и церквей - призванных подчеркнуть патриотизм и русскую душу - широко представленных туристическим маршрутом «Золотое кольцо России». Нина попыталась увеличить лицо Вениамина, но увидела лишь какающую на паперти собаку. Решив не обращать внимания на столь зловещие знаки, Нина глубоко вздохнула и договорилась о встрече.

В ресторане было тихо и немноголюдно. Симпатичный официант проводил взволнованную Нину за столик, где она забилась в угол неудобной деревянной скамьи и, обдуваемая тёплым кондиционированным воздухом, принялась мечтать. Ей хотелось, чтобы дверь в эту забегаловку внезапно распахнулась, и перед Ниной появился он, её мужчина. Высокий и сильный. И чтобы он не ушёл сразу, как все, с кем Нина пыталась связать свою судьбу. Замечтавшись, она не сразу расслышала, что кто-то вопросительно зовёт её по имени, и, с трудом прогнав видение одетого в одну только шкуру викинга, подняла глаза. Так как глаза Нина поднимала медленно, то успела рассмотреть пришедшего во всех подробностях.

Отечественный вариант скандинавского мужчины выглядел так: лакированные остроносые ботинки, натянутые до груди коричневые, лоснящиеся от частой носки и глажки брюки с дерматиновым ремнём, застёгнутым на свежепроделанную (по-видимому,ножницами) дырку; пиджак цвета топленых сливок с продёрнутой лентой люрикса был лихо переброшен через плечо, гордо открывая впалую грудь, задрапированную белой рубашкой с заломами от долгого лежания, крохотными дырочками от булавок и - Нина не поверила глазам - картонкой, невесть почему оставленная под воротником. Сам же хозяин пиджака лицо имел круглое, а лицо, в свою очередь, имело выражение легкого превосходства и непоколебимой уверенности. Также это лицо имело нос, без переносицы переходящий в лоб; высокий и безбровый, тот плавно перетекал в блестящую огромную лысину, по краям которой, как камыши вокруг болота, росли волосы. Гордость владельца, длинные и светлые, редким пушком дымящиеся по большим ушам и ниспадающие по плечам, они ловили солнечный свет, запутывали его в своих дырявых сетях и юркими солнечными зайчиками выжигали окружающим глаза. В руках персонаж сжимал цветы и большой флакон лака "Прелесть".

"Вы - Нина?" - услышала она высокий тенор. У Нины от обиды на судьбу, жизнь и скандинавов перехватило дыхание, и она молча кивнула. "Я Вениамин. Это вам!" - произнёс путешественник по Золотому кольцу России и добавил: - "Прошу меня извинить, я не успел кое-что доделать," – и, не дожидаясь ответа, без объяснения, что именно он не успел, поблескивая и переливаясь, круто развернулся, захватив с собой необъяснимый флакон с лаком, и исчез за дверью с буквой "М" и фотографией мужчины, о котором пять минут назад мечтала Нина, единственным и первым желанием которой было бежать. С омерзением отодвинув склизкие первомайские гвоздики, Нина встала со скамьи, сделала шаг по направлению к выходу… и остановилась. Дома её ждали только коты, мама и дворняга, и хорошо воспитанная и отчаявшаяся Нина решила остаться. Подошедший официант с сочувствием улыбнулся Нине и поставил тронутые тленом цветы в воду. Глядя на букет, Нина вспомнила, что последний (и единственный) раз цветы ей дарили в школе, на выпускном. Глубоко вздохнув, она решила довериться судьбе.

Наконец дверь с гордой буквой "М" открылась. В облаке мелких капель освежителя воздуха, подсвеченный белым светом туалетных ламп, поблескивая люриксом, эффектно появился Вениамин. Волосы его аккуратно были зачёсаны с левого бока на правый, а с правого на левый. Сверху, не оставляя лысине ни единого шанса, блестящим водопадом низвергались взращенные на затылке косы, хрустящие и залакированные. Они были разделены крупной расческой на красивые волны и заканчивали свой бег на лбу игривой пенистой чёлкой. Судя по лаковой корке и отсутствию флакона в руках Вениамина, вся "Прелесть" канула в этом рукотворном море. Нина икнула так громко, что ударилась затылком о стену. Вениамин довольно улыбнулся. "Ну вот теперь порядок!" – улыбаясь, сказал он.- "Ну что, по макаронам?" Он щелчком подозвал официанта. "Милейший, нам бы..." Нина не слушала. Она пребывала в очень необычном для себя состоянии. Она смотрела на залакированного Вениамина и даже не думала. Кондиционер ровно гудел и периодически приподнимал лаковую корку на голове Вениамина. Нина с ужасом наблюдала за этой безрадостной, как её жизнь, картиной. Ковыряясь вилкой в тарелке с макаронами, она совершенно четко поняла, что рассчитывать ей особо не на что и, вполне возможно, что ей придётся целовать эту лысину - или другую много раз на дню и даже ночью.

Эта мысль её ужаснула. Она смотрела на собеседника, видела его слюнявый открывающийся рот, но ничего не слышала. "Неужели вот так рушатся мечты?" - подумала Нина. "Вы согласны?" - как сквозь вату услышала она. Последние полчаса Нина из вежливости изредка кивала головой, односложно отвечая на все вопросы то "да" то "нет". Вот и сейчас, невероятным усилием отогнав от себя неприятные видения, Нина, чтобы не показаться грубой и невнимательной, раздвинула губы в улыбку и в очередной раз безнадежно кивнула. К её величайшему изумлению Вениамин встал, поставил на место залакированный начёс и, многозначительно глядя Нине в глаза, порылся в нагрудном кармане пиджака и торжественно достал бархатную, бордового цвета коробочку, запылённую и выгоревшую с одной стороны. Обойдя столик, он подошёл к обалдевшей Нине и, элегантно подтянув штаны к подбородку, плюхнулся на жирную от времени ресторанную плитку. "Что это вы делаете...." - испуганно пробормотала Нина, пытаясь вытащить длинный нос туфли, прижатой острой коленкой Вениамина. Тот, стоя на коленях, вытянул вперёд руки и щелчком откинув бархатную крышку, сунул Нине прямо в лицо выцветшую коробочку. Совершенно растерявшаяся Нина свела глаза к переносице и увидела возлежащее на пыльном бархате кольцо. Оно было толстое, золотое, все в мелких царапинах от времени на пузатых краях. "Это кольцо," - выдержав драматическую паузу, дрожащим от волнения высоким голосом начал Вениамин, - "передаётся по наследству..." - Нина непонимающе кивнула,- "от прабабушки к бабушке и обратно... от прабабушки к моей маме и снова к прабабушке... и вот теперь прабабушка отдаёт его тебе". Нина представила бесконечную череду мертвых сморщенных рук, передающих друг другу пузатое щербатое кольцо и - совершенно не ожидая от себя такого - широко открыла рот и легко, как кошка, исторгла из себя только что съеденные макароны.

К чести ресторана следует отметить, что салфетки были принесены буквально через пятнадцать минут. Когда пузатое кольцо вместе с Вениамином и оставшимися на нем макаронами покинули ресторан, к усохшей от стыда Нине подошёл обслуживавший их столик официант. Наклонившись к ней, он улыбнулся и доверительно сказал: "Вы абсолютно правы, что не стали это есть. Вы позволите увести вас отсюда и угостить ужином?"